Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Захарий Чепега
В начале июля 1788 г. Г. А. Потемкин издал указ о назначении нового атамана: «По храбрости и усердию к порядку и по желанию войска верных казаков определяется атаманом кошевым Харитон (то есть Захарий) Чепега. Объявляю о сем всему войску, предписываю надлежащим образом его почитать и повиноваться». В знак уважения фельдмаршал подарил Чепеге дорогую саблю. Сохранилось много документов, в основном военных ордеров и переписки, связанных с Захарием Алексеевичем, но ни на одном из них мы не встретим его автографа: кошевой атаман Черноморского казачьего войска был неграмотен. Подписи на бумагах за него ставил доверенный офицер. Если добавить к этому обстоятельству и тот факт, что родная сестра Чепеги - Дарья была замужем за крепостным крестьянином Кулишом, принадлежавшим помещику Полтавской губернии майору Левенцу, и трое сыновей ее даже в бытность Чепеги атаманом числились «у помянутого помещика в крестьянстве» (впрочем, один из них, Евстафий Кулиш, бежал во время турецкой войны к запорожцам, приобретя там «через разные отличия» чин поручика, затем женился и, не пожелав переселиться на Кубань, остался на жительстве в Херсонском уезде), то истоки родословной Чепеги угадываются легко.
В Сечи он имел репутацию опытного и храброго воина, командовал конницей, участвовал во всех важнейших сражениях. При взятии Измаила А. В. Суворов поручил ему вести на крепость одну из штурмовых колонн. За боевые подвиги Чепега был награжден тремя орденами и получил чин бригадира. Но не только наградами отмечен его ратный путь: вражеские пули не раз настигали запорожца. Впрочем, здесь нам предоставляется возможность дать слово самому герою нашего рассказа: в архиве сохранилось письмо Чепеги войсковому судье Антону Головатому, с которым его связывала искренняя дружба. Это письмо написано 19 июня 1789 г., сразу после жаркого сражения с турками у Бендер, за которое, кстати, черноморцы, выступавшие вместе с донскими и бугскими казаками, удостоились благодарности от М. И. Кутузова. Рассказывая о потерях противника, захваченных турецких знаменах и пленных, Чепега далее пишет: «Наших всех ранено тры да в смерть убыт один человек, лошадей убыто 6 да ранено тры; да и я добувся, пуля пронзила мне правое плечо сквозь и вряд ли скоро вылечуся, очень мне трудно. Горе бедной сироте... и поживкы получить успеть не можем, а только быть тому так, будем терпеть, а Богу молиться, и на его положимся, пусть он будет помощник и заступник, видя нашу справедливость... затем прости, любезной брате, приятелю и товарищу, ибо я, пожелав вам во всех ваших предприятиях благощасливых успехов, с истинным почтением пребываю...»
Чепеге предстояло атаманствовать почти десять лет, и главным событием в его деятельности, с точки зрения и современников и потомков, является, безусловно, основание Екате-ринодара и первых кубанских станиц. Путь на Кубань Чепега с войском и обозом держал сушей, в конце октября 1792 г. он прибыл к реке Ее, где зазимовал в так называемом Ханском городке при Ейской косе. Головатому он сообщал, что осмотром здешних мест остался доволен, земля «способна» для хлебопашества и скотоводства, воды здоровые, а рыбные ловли... «таковых чрезвычайно изобильных и выгодных видеть не случалось и о подобных не слыхано...» Заметим, что богатства нового края были по достоинству оценены не только казаками, которым предстояло пахать и охранять эти земли, но и их керченскими, петербургскими и иными начальниками, большими и малыми. Примечателен в этом отношении такой ордер Чепеги полковнику Савве Белому в Тамань 29 января 1793 г.:«...его превосходительству господину генерал-майору Таврическому губернатору и кавалеру Семену Семеновичу Жегулину нужна красная свежая рыба и свежепросольная икра, а потому рекомендую вашему высокоблагородию приложить старание как можно оной побольше достать и отправить с нарочным как его превосходительству, так и служащим при ему губернскому прокурору капитану Петру Афанасьевичу Пашовкину, секретарю коллежркому протоколисту Данилу Андреевичу Кареву и на всю губернскую канцелярию...»
10 мая 1793 г. Чепега выступил с казаками к реке Кубани для устройства пограничных кордонов, а 9 июня остановился лагерем в Карасунском куте, где «и место сыскал под войсковой град...» В последующие месяцы он ведет настойчивую переписку с Таврическим губернатором, добиваясь утверждения города и присылки землемера, выписывает строителей, назначает городничего... Весной 1794 г. при непосредственном участии атамана была проведена жеребьевка земель под будущие куренные селения и 21 марта составлена ведомость, «где которому куреню назначено место». Но уже в июне 1794 г. Чепега покидает «новостроющийся» войсковой град, отправляясь по приказу Екатерины II с двумя полками в так называемый польский поход. По пути в Петербург его приглашают к царскому столу, и сама государыня угощает старого воина виноградом и персиками. За участие в польском походе казачьего атамана производят в генералы. Это была его последняя военная кампания. Через год после возвращения на Кубань 14 января 1797 г. от старых ран и «колотья легкого» Захарий Чепега скончался в Екатеринода-ре, в своей хате, выстроенной в дубовой роще над Карасуном. Похороны его состоялись 16 января. Траурную колесницу, запряженную шестью вороными лошадьми, сопровождали куренные атаманы и старшины, пешие и конные казаки, стрелявшие из ружей и трехфунтовой войсковой пушки каждый раз, когда п (хщессия останавливалась и священник читал Евангелие. По пути от дома к церкви было сделано двенадцать остановок, и двенадцать залпов гулким эхом прокатились над городом. Впереди гроба, по обычаю, несли крышку с положенными на ней крестообразно двумя саблями - гетманской и царской, дарованными атаману; по сторонам вели двух любимых его верховых лошадей, на подушках из тонкого зеленого сукна несли награды, а перед ними - атаманскую булаву... Чепега был погребен в войсковой крепости «посреди назначенного для соборной войсковой церкви места».
Описание его похорон было составлено войсковым писарем Тимофеем Котляревским для Антона Головатого, находящегося в то время за пределами края, в персидском походе, а копия этого документа осталась в войсковом архиве. Девяносто лет спустя войсковой архивариус Вареник добавил на оборотную сторону листа любопытную запись, в которой сообщал (для будущих поколений?), что 11 июля 1887 г. при рытье рва для фундамента новой церкви на месте деревянного Воскресенского собора, освященного в 1804 г. и разобранного в 1876-м, были отрыты могилы, по атрибутам своим признанные захоронениями Чепеги, Котляревского, войскового протоиерея Романа Порохни, полковника Алексея Высочина, а также некоей женщины, по преданию, жены Головатого Ульяны... Прахи эти перенесены в новые гробы (гроб для Чепеги пожертвовал сам Вареник) и перезахоронены под трапезной строящейся церкви. При церемонии пел войсковой хор и присутствовал наказной атаман Я. Д. Малама... Что еще нам известно о Чепеге? Поскольку старый атаман «умре холост, и следовательно бездетен», историки как-то не интересовались его потомками. Ветвь его рода по линии сестры Дарьи Кулиш затерялась где-то на Украине. Примечательно, что дети его племянника Евстафия, Иван и Ульяна, «присвоили» себе фамилию Чепега и потом претендовали на наследство. Другой племянник Евтихий, сын брата Чепеги Мирона, носил атаманскую фамилию по праву, так как, рано потеряв отца, малолетним был взят Захарием Чепегой и все время находился при нем. Перед смертью атаман, не видевший надобности делать духовное завещание, вызвал Евтихия из хутора, передал ему ключи и «некоторые бумаги» и долго о чем-то говорил наедине... Подполковник Евтихий Чепега внес и свой вклад в историю: в 1804 г. он привез на Кубань из Миргорода знаменитую ризницу и библиотеку Киево-Межигорского монастыря, принадлежавшие Запорожскому войску. Умер Евтихий в 1806 г., в числе имущества, описанного в его доме, были и сабли, принадлежавшие покойному атаману.
Е. Д. Фелицын, опубликовавший в 1888 г. биографическую справку о Захарии Чепеге, утверждал, что одна из них - золотая, пожалованная императрицей, «до сих пор хранится в одной старинной казачьей семье». Портрета Чепеги история не сохранила. По словам П. П. Короленко, записавшего в конце прошлого века много преданий, слышанных от старожилов, он был «низкого роста, с широкими плечами, большим чубом и усами» и вообще представлял собой «тип сурового запорожца». Рассказывают, пришел раз к Чепеге живописец. «Ваше прывосходительство, каже, я з вас изниму партрет». Чепега: «А ты маляр?» Отвича: «Маляр».- Так малюй же богив, а я генирал, меня малювать не треба...»
На здании Кубанского медицинского университета установили памятный знак основателю Екатеринодара Захарию Чепеге. Двести с лишним лет назад на этом месте стоял дом кошевого атамана Черноморского казачьего войска, которому в городе до сих пор не было установлено ни одного памятника или памятного знака. Те, кто хоть немного знаком с историей кубанского казачества, при упоминании о Чепеге вспомнят, что его кормила виноградом Екатерина II, что подарила ему саблю, усыпанную алмазами, что был он неграмотным - письма за него подписывали другие. Но мало кто знает, что именно Захарий Чепега отыскал место, где казаки положили начало Екатеринодару-Краснодару. Он же возглавил высадку черноморских казаков на Таманский полуостров. А первую зиму после получения высочайшей грамоты на освоение здешних земель он вместе с войском провел практически в степи, с большими человеческими потерями. Достоверных изображений кошевого атамана не сохранилось, но доподлинно известно, что Чепега героически сражался в русско-турецкой войне, был любим казаками и при всей своей суровости и строгости во время военных походов, по сути, был доброй души человеком и редко кому отказывал в помощи и защите.
Работу выполнила ученица 8 «А»класса Бичурина Христина
Захарий (Харько или Харитон) Алексеевич Чепега (1725 - 14 января 1797, Екатеринодар) - второй (после Сидора Белого) казачий атаман Черноморского казачьего войска, генерал-майор русской армии, активный участник русско-турецких войн второй половины XVIII столетия и переселения Черноморского казачьего войска на Кубань.
Биография
Точная дата и место рождения не известны. Известна версия о происхождении его «из знатного рода Кулишей» . Полагают, что прибыл в Сечь в 1750 году, когда и записался на службу казаком Кисляковского куреня. В 1767 году он возглавлял охрану границы при Перевизской паланке. В Русско-турецкую войну 1768-1774 годов участвовал в походах, партиях, разъездах. Не умел ни читать, ни писать до самой смерти.
На момент ликвидации Сечи в 1775 году занимал должность полковника Протовчанской паланки (укр. Протовчанська паланка). В 1777 году в конвое генерал-поручика князя Прозоровского. 29 января того же года ему пожалован чин капитана армии.
С 1787 года прослеживается покровительство Светлейшего князя Потёмкина. Во время путешествия Екатерины Великой в Тавриду в этом же году Потёмкин представил императрице казацких старшин, в том числе и Чепегу. Бывшие старшины Запорожской Сечи просили императрицу организовать бывших запорожцев в особое войско, на русской военной службе. Такое разрешение императрица дала и было образовано «Войско верных казаков», позднее переименованное в «Черноморское казачье войско».
С началом новой русско-турецкой войны новосозданные казачьи войска (в моменты наибольшего развертывания в них находилось до 10 000 человек) приняли в ней самое активное участие.
объявляю чрез сие всем и каждому… что господин капитан Захарий Чепега, исполнен будучи похвальной ревности и усердия к службе Ея Императорского величества … предъявил желание собрать волонтёров и с оными употреблен быть при армии, моему начальству вверенной. А потому и дозволяю ему набрать охотников из свободных людей…
Жалованье Чепеге было положено 300 рублей в год, что равнялось жалованью и первого атамана - Сидора Белого. К маю 1788 года численность конной команды волонтёров Чепеги приближалась к 300 человек. Занимались они разъездами и охраной границ. 17 июня этого же года в морском сражении под Очаковым был ранен и 19 июня скончался первый войсковой атаман верных казаков Сидор Белый. Его преемником стал Чепега. Хотя сами казаки и избрали атаманом И. Сухину, но уже через несколько дней «народный ставленник» был смещен в пользу Чепеги. Сам Чепега писал А. Головатому 5 июля этого года:
Его Светлость… князь Григорий Александрович Потемкин-Таврический определил меня в войско верных казаков Войсковым Атаманом…
Потёмкин писал об этом же императрице так:
я на место сего почтенного старца [С. Белого] препоручил правление коша секунд-майору Чепеге…
Казаки-черноморцы под командованием Чепеги особо отличились при взятии Очакова, укрепленного острова Березань, Гаджибея, Аккермана, Бендер. В 1790 году казаки показали ни с чем не сравнимое мужество при штурме Измаила.
В эту турецкую кампанию Чепега был один раз тяжело ранен в правое плечо и за неё награждён чином бригадира армии, орденами св. Георгия и св. Владимира, Екатерина II пожаловала атаману «осыпанную дорогими каменьями саблю».
После победного окончания турецкой войны русское правительство приняло решение о переселении черноморских казаков на Кубань, для охраны опустившейся на юг русской границы. Чепега принимал самое активное участие в организации переселения, основании Екатеринодара и куренных селений.
Участвовал Чепега и в подавлении польского восстания 1794 года. За штурм предместья Варшавы - Праги, решившим по сути успех всей компании, был награждён орденом св. Владимира 2-го класса.
Захарий Чепега был крупным помещиком. Имел дачу при урочище Громоклея, на Херсонщине ему принадлежала деревня Любарка с крепостными, которых он обещал отпустить на свободу, но так этого и не сделал; на Кубани Чепега владел «черкесскими кутами и лесами» близ Екатеринодара, огромным хутором на реке Кирпилех (на нём числилось 14 казаков-работников), большим садом и виноградником на Тамани, мельницей на реке Бейсуге и большим домом в Екатеринодаре.
Захарий Алексеевич Чепега родился 14 (25) января 1726 года. Происходил из семьи украинской старшины из знатного рода Кулишей. Рос в селе Борьки Черниговской губернии. Будучи атаманом, жил среди простой незатейливой обстановки одиноко, в небольшой хате выстроенной над рекой Карасун в дубовой роще. История не оставила описание наружности, или портрета этого предводителя казачества, но перед глазами тех, кто вдумался в жизнь, деятельность и поступки Захария Чепеги, невольно рисуется сильная, приземистая фигура человека, внушительного по корпусу и выдержанного, степенного по приёмам обращения, с круглым малорусским, гладко выбритым лицом, и крупными,но мягкими очертаниями носа, губ и рта, с серыми ласковыми глазами, с толстыми усами висевшими вниз ещё с более толстою чуприною и с добродушною улыбкою как бы всем говорившею: «добре, братики,добре». По рассказам, преданным старыми казаками, Чепега был низкого роста, но плотного сложения с широкими плечами, большими чубом и усами. С виду он был суров и важен, как держали себя вообще все видные старшины и степенные казаки.
Всю свою жизнь Захарий Алексеевич Чепега провёл холостяком. В делах Кубанского войскового архива сохранился черновик письма кошевого какому-то знакомому генералу, предложившему атаману свою дочь в невесты. Письмо, надо полагать, писано под диктовку, так как Захарий не был выучен грамоте. Но отличается неподражаемым малорусским юмором. В 1750 Захарий вступил в ряды запорожских казаков, где получил новую фамилию по прозвищу Чепега. Харько Чепига- так любили называть его друзья. Во время русско- турецкой войны отличился при взятии языков и в боях под Очаковым. Затем управлял Потовчанской паланкой (округом Запорожской Сечи). После разгрома Сечи в 1775 воевал в войсках. А. В. Суворова и получил чин капитана (1777г.) при формировании на Украине в 1787 коша верных казаков под руководством С. И. Белого ему поручили командовать конными казаками (2800 человек). После смерти Белого в бою в Днепровско- Бугском лимане казаки избрали Чепегусвоим вторым кошевым атаманом. Под его командованием казаки доказали свое право на существование нового «войскового товарищества», храбро сражаясь под Гаджибеем, Аккерманом и Бендерами, где сам Чепега был ранен пулей навылет в правое плечо и награжденорденом Святого Георгия 4-го класса.
Во время знаменитого штурма Измаила в 1790 Суворов поручил ему возглавить центральную колонну, состоявшую из запорожцев. По взятии этой неприступной крепости полководец наградил его орденом Святого Георгия 3-го класса и произвёл в чин бригадира армии. После окончания войны с турками Войско стало называться Черноморским, и по жалованной грамоте Екатерины 2-й ему были выделены для поселения земли на Тамани и Кубани. Тогда же на плечи Чепеги легли основные организационные хлопотыпо переселению, отводу земель и обустройству 40 казачьих куреней. В г. г. он активно занимался вопросами переселения, созданием охранной кордонной линии против набегов закубанских горцев, строительством столицы Войска Екатеринодара и гавани в Кизилташском лимане для Черноморской гребной флотилии. Но уже в 1794 по царскому приказу кошевой атаман повёл часть черноморских полков в Польшу, и под командованием Суворова они вновь отличились в боях с польскими конфедератами. Сам же атаман был награжден орденом Святого Владимира 2-й степени и получил чин генерал- майора. В 1795году, Чепега возвратился на Кубань. Совершая очередную поездку по Кубани в январе 1797 года, Чепега простудился и вскоре умер. Был похоронен в склепе походной Свято- Троицкой церкви
(позже на этом месте был возведён Воскресенский собор) и Екатеринодаре. В августе 1904 года его имя было присвоено 1-му Екатеринодарскому полку Кубанского казачьего Войска. Захарий Алексеевич Чепега 1.Какого числа (по нашему времени) родился З. А. Чепега? А) 14 В) 31 Б) 25 Г) Сколько раз был женат Чепега? А) 1 раз В) 3 раза Б) 2 раза Г) не женат 3. В каком году Захарий вступил ряды запорожских казаков? А) 1750г В) 1795г Б) 1775г Г) 1765г 4. В каком году разгромили Сечь? А) 1759г В) 1775г Б) 1750г Г) 17 90г 5.Где умер Захарий Алексеевич Чепега? А) Кубань В) Чукотка Б) Тамань Г) В селение Борьки Черниговской губернии
Заха́рий (Харько́ или Харито́н) Алексе́евич Чепе́га ( (1725 ) - 14 января , Екатеринодар) - второй (после Сидора Белого) казачий атаман , генерал-майор русской армии , активный участник русско-турецких войн второй половины XVIII столетия и переселения Черноморского казачьего войска на Кубань .
Биография
Точная дата и место рождения не известны. Известна версия о происхождении его «из знатного рода Кулишей» . Полагают , что прибыл в Сечь в 1750 году , когда и записался на службу казаком Кисляковского куреня. В 1767 году он возглавлял охрану границы при Перевизской паланке. В Русско-турецкую войну 1768-1774 годов участвовал в походах, партиях, разъездах. Не умел ни читать, ни писать до самой смерти.
На момент ликвидации Сечи в 1775 году занимал должность полковника Протовчанской паланки (укр. Протовчанська паланка ). В 1777 году в конвое генерал-поручика князя Прозоровского . 29 января того же года ему пожалован чин капитана армии.
В эту турецкую кампанию Чепега был один раз тяжело ранен в правое плечо и за неё награждён чином бригадира армии, орденами св. Георгия и св. Владимира , Екатерина II пожаловала атаману «осыпанную дорогими каменьями саблю» .
После победного окончания турецкой войны русское правительство приняло решение о переселении черноморских казаков на Кубань , для охраны опустившейся на юг русской границы. Чепега принимал самое активное участие в организации переселения, основании Екатеринодара и куренных селений.
Участвовал Чепега и в подавлении польского восстания 1794 года . За штурм предместья Варшавы - Праги , решившим по сути успех всей компании, был награждён орденом св. Владимира 2-го класса.
Захарий Чепега был крупным помещиком. Имел дачу при урочище Громоклея, на Херсонщине ему принадлежала деревня Любарка с крепостными, которых он обещал отпустить на свободу, но так этого и не сделал; на Кубани Чепега владел «черкесскими кутами и лесами» близ Екатеринодара, огромным хутором на реке Кирпилех (на нём числилось 14 казаков-работников), большим садом и виноградником на Тамани , мельницей на реке Бейсуге и большим домом в Екатеринодаре.
Память о Чепеге
В Российской императорской армии
В монументах
Бронзовая фигура Чепеги входит в монументальную композицию памятника Екатерине Великой в Екатеринодаре . В этой композиции Захарий Чепега представлен в числе трёх первых атаманов Черноморского войска, вместе с Сидором Белым и Антоном Головатым .
В городе Ейске Краснодарского края в мае 2013 г установлен памятник Захарию Чепеге.
Напишите отзыв о статье "Чепега, Захарий Алексеевич"
Литература
- Все сведения в разделе Биография данной статьи взяты из:
Фролов Б. Е. . - Четвертые кубанские литературно- исторические чтения. Сборник научных статей. - Краснодар, 2003. - С. 96 - 104. - 219 с.
Ссылки
- Историко-биографический очерк П. П. Короленко. «Вестник Казачьих Войск». 1901.
Примечания
См. также
Отрывок, характеризующий Чепега, Захарий Алексеевич
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
Государственные и общественные деятели Кубани
Известные, знаменитые государственные и общественные деятели Кубани (Краснодарского края)
Захарий Чепига
Чепига Захарий Алексеевич, атаман Черноморского казачьего войска, генерал- майор русской армии, активный участник русско - турецких войн, основатель Екатеринодара.
Родился в 1726г., умер 14 января 1797г. Метрических данных о точном месте рождения, дне рождения, имени и фамилии атамана, его социальном статусе не сохранилось. Возможно, что свое новое имя Чепига получил в Сечи.
Прибыл в Сечь Чепига в 1750 году в 24-х летнем возрасте и был зачислен рядовым казаком в Кисляковский курень.
Отчаянно и умно сражался в рядах запорожцев и на момент ликвидации Сечи в 1755 г. занимал уже должность полковника Протовчанской переправы.
Запорожская Сечь была ликвидирована правительством России за самовольные действия, неподчинение указам императрицы Екатерины II.
Часть запорожских казаков ушла в Турцию. Другие же казаки стали верно служить России и получили название «Войско верных казаков».
Захарий Чепига был в верном войске, ему был присвоен чин капитана и он служил в 1777г в конвое генерал - поручика князя Прозоровского.
Захарию Чепиге покровительствовал князь Потемкин. В 1782 году он представил казачьих старшин верного войска Екатерине Великой, во время её путешествия по Тавриде. В числе казачьих старшин был и Захарий Чепига.
Казаки просили императрицу организовать бывших запорожцев в особое войско. Такое разрешение Екатерина Великая дала, и было организовано Черноморское казачье войско.
17 июня 1788 года был смертельно ранен в морском сражении под Очаковым первый атаман Черноморского казачьего войска Сидор Белый, Атаманом Черноморского казачьего войска был избран Захарий Чепига, бывший в то время в казачьем войске начальником конницы.
Под командованием атамана Захария Чепиги черноморские казаки отличились при взятии Очакова. В 1790 году казаки показали ни с чем не сравнимую смелость, мужество при штурме Измаила.
Личное мужество, военный талант проявил атаман Захарий Чепига. В этом сражении он был тяжело ранен. Захарий Чепига за эту турецкую компанию был произведен в чин бригадира армии и награжден орденом святого Георгия и святого Владимира. Екатерина Великая пожаловала Захарию Чепиге «засыпанную драгоценными камнями саблю». За проявленный героизм в военных действиях в Польше Чепига был награжден орденом святого Владимира второй степени.
После победы и окончания турецкой войны русское правительство приняло решение о переселении казаков Черноморского казачьего войска на Кубань для охраны новых южных границ России.
Захарий Чепига принял активное участие в организации переселения казаков на Кубань, в основании кубанской столицы – Екатеринодара и куренных селений.
Захарий Чепига не умел писать и читать, в его походной жизни, постоянных сражениях не оставалось времени для освоения грамоты, но он был талантливый военный начальник и хороший хозяин. На Кубани он имел хутора и осваивал садоводство и виноградарство.
Бронзовая фигура Захария Чепиги входит в монумент композиции в памятнике Екатерине II в Краснодаре.
